Исследование выдающегося русского мыслителя Льва Александровича Тихомирова (1852-1923) уникально по своему содержанию. Впервые человеческая история проанализирована в полном объеме и с религиозной точки зрения. В книге показано возникновение и логическое развитие в человеческих обществах религиозных движений, взаимная связь и преемственность религиозных идей разных времен, которые то исчезают с исторической сцены, то появляются вновь, надевая новые личины. Написанная в 1913-1918 годах книга Л.А. Тихомирова значительно дополняет наше знание о нем как философе и историке религии.
Книга выходит с приложением, значительно дополняющим предыдущие издания.
Для всех интересующихся философией истории и историей религий.
Михаил Смолин. Всеобъемлющий идеал Льва Тихомирова.
ОТДЕЛ ПЕРВЫЙ. Духовная борьба в истории
Глава I. Философия истории и религия.
Глава II. Цели жизни и религиозное знание.
Глава III. Богоискание и откровение.
Глава IV. Приближение к Личному Богу и идея Царствия Божия.
Глава V. Удаление от Бога Создателя и автономность человека.
Глава VI. Историческое развитие основных религиозно-философских идей.
ОТДЕЛ ВТОРОЙ. Языческая эпоха
Глава VII. Общий характер язычества.
Глава VIII. Распыление божества в природе.
Глава IX. Принижение понятия о Боге.
Глава X. Нравственное влияние язычества.
Глава XI. Мистика.
Глава XII. Языческая философия бытия.
Глава XIII. Тенденция безрелигиозности.
Глава XIV. Богоискание классического мира.
Глава XV. Эволюционные потенции идеи язычества.
ОТДЕЛ ТРЕТИЙ. Откровение Сверхтварного Создателя
Глава XVI. Избрание Израиля.
Глава XVII. Воспитание и падение Израиля.
Глава XVIII. Миссия Израиля.
Глава XIX. Новозаветное Откровение.
Глава XX. Самобытность христианского учения о Боге Слове.
Глава XXI. Легенда христианского эзотеризма.
ОТДЕЛ ЧЕТВЕРТЫЙ. Синкретические учения
Глава XXII. Значение синкретизма.
Глава XXIII. Гностицизм.
Глава XXIV. Внехристианский синкретизм (герметизм, новоплатонизм, манихейство).
Глава XXV. Появление Каббалы.
Глава XXVI. Каббалистическое мировоззрение.
Глава XXVII. Практическая Каббала.
Глава XXVIII. Общее значение Каббалы.
ОТДЕЛ ПЯТЫЙ. Христианская эпоха
Глава XXIX. Новое Откровение Жизнь во Христе.
Глава XXX. Победа христианства.
Глава XXXI. Выработка догмата.
Глава XXXII. Церковь и монашество.
Глава XXXIII. Христианская государственность.
Глава XXXIV. Принудительный элемент в истории христианства.
Глава XXXV. Христианская культура.
ОТДЕЛ ШЕСТОЙ. Ислам
Глава XXXVI. Пророк ислама.
Глава XXXVII. Основной характер ислама.
Глава XXXVIII. Сторонние прослойки в исламе.
Глава XXXIX. Экзотеризм и эзотеризм ислама.
Глава ХL. Религия земного господства.
ОТДЕЛ СЕДЬМОЙ. Новозаветный Израиль
Глава ХLІ. Судьбы евреев «голусы» (рассеяния).
Глава ХLІІ. Еврейское созидание царства Израиля.
Глава ХLІІІ. Евреи в христианском мире.
Глава ХLIV. Евреи в Турции.
Глава ХLV. Эпоха еврейской равноправности, или эмансипация евреев.
Глава XLVI. Организация и правительство евреев.
Глава XLVII. Два Израиля.
ОТДЕЛ ВОСЬМОЙ. Тайные учения и общества
Глава XLVIII. Тайные общества как орудие религиозной борьбы.
Глава ХLIХ. Измаилиты и «ассасины».
Глава L. Орден храмовников.
Глава LI. Тамплиерство и франк-масоны.
Глава LІI. Строители царства человеческого.
Глава LIII. Организация и идеи франк-масонства.
Глава LIV. Политическая роль масонства.
ОТДЕЛ ДЕВЯТЫЙ. Воскресение языческой мистики и экономический материализм
Глава LV. Рационализм на службе мистики.
Глава LVI. Нашествие духов, магов и адептов.
Глава LVII. Учение оккультизма.
Глава LVIII. Достоверны ли источники оккультного познания?
Глава LIХ. Христианская духовная жизнь.
Глава LX. Устойчивость основных мировоззрений.
Глава LXI. Атеистическое воплощение религиозного идеала.
Глава ГХІІ. Социалистический строй и сверхчувственное бытие.
ОТДЕЛ ДЕСЯТЫЙ. Завершение круга мировой эволюции
Глава LXIII. Эсхатологическое учение.
Глава LXIV. Общий характер созерцаний и откровений.
Глава LXV. Ветхозаветные пророчества.
Глава ГХVІ. Тысячелетнее Царство (хилиазм).
Глава LXVII. Семь новозаветных эпох.
Глава LXVIII. Начало новозаветной истории.
Глава LXIX. В пустыне мира.
Глава LXX. Об «отступлении», о «задерживающем» его и о жене прелюбодейной.
Глава LXXI. Последние времена.
ПРИЛОЖЕНИЕ
Египет, Халдея, Персия, друиды.
Индуизм, веданта, буддизм.
О Логосе.
A Franck La Kabbale. Филон.
Тамплиеры, масоны.
Сомнабулизм, гипноз и мистика.
Оккультизм, эзотеризм.
К социальным проблемам завлекавшим внимание Л.А. Тихомирова еще в эпоху революционную прибавился, после глубокого духовного преображения, интерес к метафизическим вопросам, которые в свою очередь перестроили всю систему его политических представлений с гуманистической доминантой на теистическую.
В этом новом религиозном мировоззрении и Церковь, и государство являлись промыслительными творениями Создателя, где и сама человеческая история развивалась при непосредственном участии Вседержителя, а потому требовала смены приоритетов для изучающего ее.
«Мы, - писал Л.А. Тихомиров, - для самих себя должны внимательнее всего, бережнее всего, охранять неприкосновенность Божественного авторитета. Это нам нужно для того, чтобы наше общество и государство могли иметь высокую личность, способную к тому внутреннему самоуправлению, которое есть основа свободы общественной и государственной. Предавая Бога, - мы предаем себя. И потому-то вся дальнейшая судьба России зависит от того, поймут ли у нас сделанную ошибку и станут ли твердо на охрану Божественного авторитета? С этим все остальное само-собой придет, без этого все погибнет».
Мировоззрение проникнутое религиозным смыслом бытия сформировало у Л.А. Тихомирова особую и основательно продуманную государственно-правовая систему «этического монархизма», суть которой была выражена формулой - «Верховная Власть, ограничена содержанием своего собственного принципа ». Посвятив тридцать лет своей жизни изучению монархической государственности Л.А. Тихомиров всегда указывал на религиозно-нравственный элемент, как на важнейшее содержание монархического принципа властвования.
Москва, Издательство «ФИВ» 2012 г. – 808 с.
ISBN 978-5-91399-002-0
Лев Тихомиров - Религиозно-философские основы истории - Содержание
Смолин М. Всеобъемлющий идеал Льва Тихомирова
ОТДЕЛ ПЕРВЫЙ Духовная борьба в истории
Глава I Философия истории и религия
Глава II Цели жизни и религиозное знание
Глава III Богоискание и откровение
Глава IV Приближение к Личному Богу и идея Царствия Божия
Глава V Удаление от Бога Создателя и автономность человека
Глава VI Историческое развитие основных религиозно-философских идей
Примечания
ОТДЕЛ ВТОРОЙ Языческая эпоха
Глава VII Общий характер язычества
Глава VIII Распыление божества в природе
Глава IX Принижение понятия о Боге
Глава Х Нравственное влияние язычества
Глава XI Мистика
Глава XII Языческая философия бытия
Глава XIII Тенденция безрелигиозности
Глава XIV Богоискание классического мира
Глава XV Эволюционные потенции идеи язычества
Примечания
ОТДЕЛ ТРЕТИЙ Откровение Сверхтварного Создателя
Глава XVI Избрание Израиля
Глава XVII Воспитание и падение Израиля
Глава XVIII Миссия Израиля
Глава XIX Новозаветное Откровение
Глава XX Самобытность христианского учения о Боге Слове
Глава XXI Легенда христианского эзотеризма
Примечания
ОТДЕЛ ЧЕТВЕРТЫЙ Синкретические учения
Глава XXII Значение синкретизма
Глава XXIII Гностицизм
Глава XXIV Внехристианский синкретизм (герметизм, новоплатонизм, манихейство)
Глава XXV Появление Каббалы
Глава XXVI Каббалистическое мировоззрение
Глава XXVII Практическая Каббала
Глава XXVIII Общее значение Каббалы
Примечания
ОТДЕЛ ПЯТЫЙ Христианская эпоха
Глава XXIX Новое Откровение. Жизнь во Христе
Глава XXX Победа христианства
Глава XXXI Выработка догмата
Глава XXXII Церковь и монашество
Глава XXXIII Христианская государственность
Глава XXXIV Принудительный элемент в истории христианства
Глава XXXV Христианская культура
Примечания
ОТДЕЛ ШЕСТОЙ Ислам
Глава XXXVI Пророк ислама
Глава XXXVII Основной характер ислама
Глава XXXVIII Сторонние прослойки в исламе
Глава XXXIX Экзотеризм и эзотеризм ислама
Глава XL Религия земного господства
Примечания
ОТДЕЛ СЕДЬМОЙ Новозаветный Израиль
Глава XLI Судьбы евреев «голусы» (рассеяния)
Глава XLII Еврейское созидание царства Израиля
Глава XLIII Евреи в христианском мире
Глава XLIV Евреи в Турции
Глава XLV Эпоха еврейской равноправности, или эмансипация евреев
Глава XLVI Организация и правительство евреев
Глава XLVII Два Израиля
Примечания
ОТДЕЛ ВОСЬМОЙ Тайные учения и общества
Глава XLVIII Тайные общества как орудие религиозной борьбы
Глава XLIX Измаилиты и «ассасины»
Глава L Орден храмовников
Глава LI Тамплиерство и франк-масоны
Глава LII Строители царства человеческого
Глава LIII Организация и идеи франк-масонства
Глава LIV Политическая роль масонства
Примечания
ОТДЕЛ ДЕВЯТЫЙ Воскресение языческой мистики и экономический материализм
Глава LV Рационализм на службе мистики
Глава LVI Нашествие духов, магов и адептов
Глава LVII Учение оккультизма
Глава LVIII Достоверны ли источники оккультного познания?
Глава LIX Христианская духовная жизнь
Глава LX Устойчивость основных мировоззрений
Глава LXI Атеистическое воплощение религиозного идеала
Глава LXII Социалистический строй и сверхчувственное бытие
Примечания
ОТДЕЛ ДЕСЯТЫЙ Завершение круга мировой эволюции
Глава LXIII Эсхатологическое учение
Глава LXIV Общий характер созерцаний и откровений
Глава LXV Ветхозаветные пророчества
Глава LXVI Тысячелетнее Царство (хилиазм)
Глава LXVII Семь новозаветных эпох
Глава LXVIII Начало новозаветной истории
Глава LXIX В пустыне мира
Глава LXX Об «отступлении», о «задерживающем» его и о жене прелюбодейной
Глава LXXI Последние времена
Примечания
ПРИЛОЖЕНИЕ
№ 20 Египет, Халдея, Персия, друиды
№ 19 Индуизм, веданта, буддизм
№ 18 Греция
№ 15 О логосе
№ 14 A. Franck. LaKabbaleФилон
№ 12 Тамплиеры, масоны
№ 11 Сомнамбулизм, гипноз и мистика
№ 17 Оккультизм, эзотеризм
Лев Тихомиров - Религиозно-философские основы истории - Глава I Философия истории и религия
В философском познании мы стремимся уяснить себе внутренний смысл процесса нашего изучения, и эта задача в отношении истории человечества приводит нас к привнесению религиозной точки зрения в область наблюдения исторических событий. Историческая наука даст нам сведения о том, каким путем и под влиянием каких внешних условий развивалось человечество. Но одно внешнее познание внешнего хода явлений не способно удовлетворить наших запросов в отношении такой эволюции, в которой проявляется человеческий дух, сознание, личность. К вопросу о смысле такого процесса неизбежно [приводят] те же запросы, которые являются перед нами в отношении нашей личной жизни. Человек спрашивает себя: зачем он явился на свет, с чем уйдет из него, что связывает начало жизни, ее течение и ее конец? Эти вопросы становятся пред нами и при размышлении о коллективной жизни людей. Жизнь личная и жизнь коллективная так тесно между собою связаны, что мы не можем их понимать без освещения жизни личной общественными условиями и общественных условий - свойствами личности.
Отказываясь от этого, мы должны были бы прийти к заключению, что история совершенно не имеет разумного смысла, то есть целей своего начала, средины и конца. Она превращается в бездушный процесс природы, в котором мы кое-как можем прослеживать лишь последовательность причин и следствий, неизвестно зачем начавшихся и неизвестно к чему приводящих, и, во всяком случае, чуждых сознательной преднамеренности. Но с таким воззрением сознательно живущая личность не может примириться. Даже опуская обессилевшие руки при неудачах схватить смысл событий, мы не успокаиваемся надолго на этом познавательном отчаянии, и при малейшей возможности найти какие-нибудь данные для суждения человечество снова устремляется к вечному вопросу о целях жизни, целях истории.
Это упорство нашего сознания вполне законно, ибо, примиряясь с невозможностью понять цели жизни, мы осудили бы себя на бессознательность существования, а потому должны были бы отказаться от всего высокого в своей личности и признать, что нет различия между высоким и низким. Вопрос о том, что высоко и благородно, а что низко и гнусно, всецело зависит от целей жизни. То, что для одних целей было бы высоко, - для других целей придется признать нелепым. Оценку своей личности и свою выработку мы можем производить только применительно к тем или иным целям мировой жизни, и если их нет или если мы их не знаем, то нет и личной осмысленной жизни, нет, стало быть, именно того, из-за чего стоит жить.
А потому-то человечество никогда не было способно примириться с незнанием целей жизни личной и мировой, совершенно неразделимых. Люди всегда встряхивались после моментов познавательного отчаяния, и это выходит тем естественнее, что признание недоступности для нас целей жизни в действительности совершенно необоснованно и является только вследствие произвольного предположения, будто бы мы имеем единственный способ познавания - именно основанный на показаниях органов наших внешних чувств. Но мы, кроме этого знания, которое называется посредственным (получаемым посредством органов внешних чувств), имеем еще внутреннее познание, которое называется непосредственным, то есть получаемым без посредства этих органов.
Внешнее предметное познание, замечает П. Е. Астафьев{1}, говорит нам не о внутреннем существе предмета, но лишь о том, как он определяется внешними отношениями к тому, что вне его... Но все ли наше знание таково? Все ли, что мы действительно знаем и что нам жизненно необходимо знать, дано нашей мысли под условием внешней и безотносительной к нам предметности, познаваемой нами только по частям, во внешнем явлении, феноменально и критически? Например, не под этим условием нам даны наше собственное существо, наше собственное «я», наша собственная воля, движущие причины, конечные цели, начала и идеалы... Все это мы знаем по существу, внутренне, непосредственно. Без такого непосредственного знания о нашем внутреннем мире была бы невозможна и воля, не было бы и нашего «я». Знание субъекта о самом себе черпается им исключительно из внутреннего мира, данного внутреннему опыту, и никакое знание внешних объектов и их внешних отношений к этому знанию ничего не может прибавить.
Я не считаю возможным принимать термины «знание по существу» и «знание феноменальное», которыми пользуется П. Е. Астафьев. Но вопрос тут поставлен совершенно правильно. Мы имеем два способа познания: внешний и внутренний. Познание внутреннее есть основное. Без него мы не могли бы придавать никакого реального значения и познанию внешнему. Наше «я», наше сознание, воля - все это познается лишь внутренним восприятием. И если в мире есть сознание, воля и чувство, то мы их можем познавать только тем же способом, каким познаем свое «я», то есть исходя из внутреннего психического восприятия. И это приводит нас к привнесению религиозной идеи к задачам познания.
Религиозная идея состоит в признании связи человека с тем Высшим сознательным и волящим элементом мира, который мы называем Божественным и в котором, в силу присутствия в нем сознания и воли, можем искать цели жизни мира. Внутреннее сознание человека говорит, что подобно тому, как мы познаем свою личность непосредственно, мы можем тем же непосредственным восприятием познавать и Божество. Подобно тому, как в самопознании происходит единение познающего субъекта с познавательным объектом, - так в познании Божества может происходить единение познающего субъекта (то есть человека) с познавательным объектом (Богом).
Лев Тихомиров Религиозно-философские основы истории
М. Смолин. Всеобъемлющий идеал Льва Тихомирова
Предисловие
Отдел I. Духовная борьба в истории
1. Философия истории и религия
2. Цели жизни и религиозное знание
3. Богоискание и Откровение
4. Приближение к Личному Богу и идея Царствия Божия
5. Удаление от Бога Создателя и автономность человека
6. Историческое развитие основных религиозно-философских идей
Отдел II. Языческая эпоха
7. Общий характер язычества
8. Распыление Божества в природе
9. Принижение понятия о божестве
10. Нравственное влияние язычества
11. Мистика
12. Языческая философия бытия
13. Тенденция безрелигиозности
14. Богоискание классического мира
15. Эволюционные потенции идеи язычества
Отдел III. Откровение Сверхтварного Создателя
16. Избрание Израиля
17. Воспитание и падение Израиля
18. Миссия Израиля
19. Новозаветное Откровение
20. Самобытность христианского учения о Боге Слове
21. Легенда христианского эзотеризма
Отдел IV. Синкретические учения
22. Значение синкретизма
23. Гностицизм
24. Внехристианский синкретизм (герметизм, новоплатонизм, манихейство)
25. Появление Каббалы
26.Каббалистическое мировоззрение
27. Практическая Каббала
28. Общее значение Каббалы
Отдел V. Христианская эпоха
29. Новое Откровение. Жизнь во Христе
30. Победа христианства
31. Выработка догмата
32. Церковь и монашество
33. Христианская государственность
34. Принудительный элемент в истории христианства
35. Христианская культура
Отдел VI. Ислам
Отдел VII. Новозаветный Израиль
41. Судьба евреев "голусы" (рассеяния)
42. Еврейское созидание царства Израиля
43. Евреи в христианском мире
44. Евреи в Турции
45. Эпоха еврейской равноправности, или Эмансипация евреев
46. Организация и правительство евреев
47. Два Израиля
Отдел VIII. Тайные учения и общества
Отдел IX. Воскресение языческой мистики и экономический материализм
Отдел X. Завершение круга мировой эволюции
63. Эсхатологическое учение
64. Общий характер созерцаний и откровений
65. Ветхозаветные пророчества
66. Тысячелетнее Царство (хилиазм)
67. Семь новозаветных эпох
68. Начало новозаветной истории
69. В пустыне мира
70. Об "отступлении", о "задерживающем" его и о Жене прелюбодейной
71. Последние времена
@ Публикация редакции журнала "Москва". 1997 год.
Всеобъемлющий идеал Льва Тихомирова
Имя выдающегося мыслителя Льва Александровича Тихомирова (1852- 1923) все еще остается загадкой для русского общества. А многим оно и вовсе не знакомо.
Между тем всякого, кому посчастливилось соприкоснуться с сочинениями и историей жизни Л. А. Тихомирова, поражают масштаб его личности, необычайность его судьбы. Один из писавших о Л. А. Тихомирове утверждал, что если бы Ф. М. Достоевский прожил дольше, то не смог бы не создать о нем роман...
Родился Лев Александрович Тихомиров 19 января 1852 года в военном укреплении Геленджик на Кавказе, в семье военного врача. Окончив Керченскую Александровскую гимназию с золотой медалью, он поступает в 1870 году в Императорский Московский университет, где попадает в круг революционеров-народовольцев. В 1873 году Л. А. Тихомирова арестовывают и осуждают по делу о "193-х". Более четырех лет он проводит в Петропавловской крепости. В 1878 году, в январе, Л. А. Тихомирова освобождают, оставляя под административным надзором у родителей. Но уже в октябре того же года он тайно покинул родительский дом и перешел на нелегальное положение, чтобы продолжить революционную деятельность. В это время он был уже членом "Земли и воли", стремящейся к свершению государственного переворота с целью созыва Учредительного Собрания или утверждения революционной диктатуры (в зависимости от складывающихся обстоятельств).
Принимая активное участие в революционном народовольческом движении, Л. А. Тихомиров на знаменитом Липецком съезде 20 июля 1879 года поддержал решение съезда о цареубийстве. Являясь членом Исполнительного комитета, он занимался редактированием партийной газеты "Народная воля", играл первенствующую роль при составлении программы "Народной воли", курировал другие издания, а также редактировал большую часть прокламаций Исполнительного комитета. В следующем году он вышел из членов Исполнительного комитета, поэтому и не участвовал в подаче голоса при принятии решения о цареубийстве, последовавшем 1 марта 1881 года.
После убийства Императора Александра II в среде народовольцев обсуждался вопрос об убийстве и Императора Александра III. Этому воспротивился Л. А. Тихомиров; а так как вследствие арестов руководителей "Народной воли" он занимал в России лидирующее положение в партии, то народовольцы ограничились письмом к Императору Александру III, содержавшим революционные требования (письмо написал Л. А. Тихомиров, а отредактировал Н. К. Михайловский).
Глава XLVIII
Тайные общества как орудие религиозной борьбы
Труднейшей борьбой, которую приходилось выдерживать христианству, была борьба против него со стороны тайных эзотерических учений, поддерживаемых тайными обществами. На первый взгляд может показаться странным, каким образом борьба идейная может быть ведена замкнутыми внутри себя тайными обществами? Борьба идей требует света, гласности, в ней побеждает истина, стало быть, нужно открыто ее выставлять. Но замыкание в тайные общества иногда совершенно неизбежно, если гласное существование данного учения не допускается и подавляется преследованиями. Самому христианству приходилось существовать в виде обществ тайных. Однако это обстоятельство, то есть недостаток свободы, не исчерпывает причин, по которым возникали и поныне существуют тайные общества эзотерических учений. Для христиан, в их прошлом, а также и в настоящем, переход на положение тайных обществ был прискорбной необходимостью и продолжался лишь до тех пор, пока им не позволяли существовать, жить и учить явно. Совершенно иное положение эзотерических учений.
В них тайна составляет внутренний принцип, соблюдаемый помимо всяких внешних условий.
В этом различии христианства от эзотеризма проявляется различие взгляда на божество. При веровании в Единого Личного Бога, Творца и Промыслителя всего, человеческая этика есть отражение божественных свойств, она является абсолютною и одинаковою для всех людей, каких бы то ни было знаний и способностей. Вследствие этого естественным представляется, чтобы они жили вместе, в одном обществе, при одних и тех же принципах взаимоотношений, получали и одинаковое учение о вере и о Боге, о назначении и судьбах человечества. Совершенно иной наклон всем взаимоотношениям дает воззрение, упраздняющее Личного Бога Создателя. В этом случае этика исчезает как начало абсолютное, за отсутствием общего источника, из которого она могла бы истекать. Равенство между людьми исчезает, ибо их природные различия уже не уравновешиваются перед одной бесконечно высокой Силой, одинаково превышающей величайших и малейших людей. Когда нет такого Бога, которому все подчиняются, то вполне логично является господство высшего над низшим, господство того, кто успешнее развил свои силы. Вообще, там, где нет Бога, высшим достоинством является сила. Она, а не этика, является ulfima ratio всего. Подобно тому как святость составляет высшее достоинство при абсолютном значении этики, так сила становится высшим достоинством при отсутствии Высочайшего Существа, устанавливающего этический закон.
Таким образом, является неодинаковость людей и преобладание силы над слабостью. Эти предпосылки объясняют и тайну учения эзотеризма и организацию его обществ, проникнутых тайной не только в отношении внешнего мира, но и в отношении собственных членов. Общее правило в них - деление на разряды, низшие и высшие, причем учение всякого высшего разряда составляет тайну для низшего, а руководство всем обществом принадлежит высшим разрядам. Деление на разряды отчасти обусловлено тем, что членов низшего нужно подготовить к познанию более высокой степени истины и к способности более крупного действия, отчасти же это даже не составляет подготовки, а просто выяснение степени природных способностей члена, из которых многие по природе своей неспособны подняться выше, как бы их ни подготовлять. При такой системе подготовки огромную роль получает гипнотизация обучаемых постоянным однородным влиянием со стороны высших членов. Истина не только открывается человеку, как заколачивается в него. При неспособности низших их даже и прямо обманывают, выдавая за истину то, что высшие члены считают заблуждением. Мы увидим далее примеры этого. При переводах из низшего разряда в высший неизбежно принимаются во внимание не только способность к познанию истины, но и способность властвовать, иметь на других влияние, то есть сила воли и те особые способности, которыми магнетизер держит в своих руках сомнамбул.
Наибольшей отчетливости сознание различия между людьми различных природ достигает в религиях дуалистических, которые в сущности должно рассматривать как разновидность пантеизма. (Религиозный дуализм говорит о двух богах или божественных началах, но Единого Высочайшего Бога не знает. Дуализм древнего парсизма говорит о двух когда-то появившихся высших существах: Ормузде и Аримане. Но они тесно смешаны с силами природы. Позднейший парсизм, вероятно под влиянием монотеистических религий, признал, что оба духа подчинены высшему началу Церуан Акаран. Однако "Церуан" значит просто "время", а "акаран" - бесконечное. Смысл учения, стало быть, состоит в том, что в течение бесконечного времени явились два духа, развившиеся, очевидно, из чего-то стихийного, ставшего сознательным, когда разложилось на составные части "добра" и "зла".) При этом воззрении люди даже и созданы не одним и тем же божеством или, по крайней мере, не из одного материала.
Так, мы видели, что по гностическим учениям есть между людьми "физики", "психики", "пневматики", законы существования и конечные судьбы которых различны, вследствие чего неодинаковы и нравственные правила для них. Если они живут в одном обществе, то образуют существенно различные слои его. И тайное учение, им открываемое - неодинаково. Только "посвященным" сообщается оно, а среди посвященных люди присоединяются к тому или иному откровению тайны в зависимости от того, какой обнаружится их природа при подготовительной дисциплине.
Однако эта дисциплина может развить способности "пневматиков", но создать пневматика из "физика" никаким образом не может, так что природное различие людей не исчезает. Индусы, а вслед за ними оккультисты возводят эзотеризм в принцип совершенно на такой же почве, сообразно своему представлению о развитии и судьбах мира. У них нет природного различия душ, но есть громадное и непереходимое в данный момент различие в фазисе развития души. По этому учению мир представляет последовательную смену человеческих рас, каждая из которых в конце концов погибает от мировых катастроф. При этом сохранившиеся остатки прежней расы имеют относительно высокую степень развития в сравнении с вновь появляющейся расой дикарей. Остатки прежней расы рассматриваются даже как такие души, которые уже множество раз перевоплощались и заглянули в величайшие тайны вселенной. Эти "великие души" и "адепты", посвященные, являются учителями и направителями новых, гораздо более низших людей, но не могут им передать всей своей премудрости, так как низшие люди не в состоянии ее понять. Тем более великие души и адепты не могут передать низшим своей способности владеть тайными силами природы. Таким образом, "великие посвященные" остаются замкнуты в особое тайное сообщество. Для достижения их учения нужно несколько степеней, классов, в которых проходится известная подготовка. Соответственно с этим общество верующих распадается на высшие и низшие разряды, причем учение всякого высшего разряда остается тайной для низших.
С самого первого момента своего существования христианство было затопляемо целым океаном этих пантеистических и дуалистических учений, с их эзотеризмом, с их разрядами посвященных. Тут толпились терапевты, гностики, каббалисты, затем пошли манихеи и разные производные секты - павликиане, богомилы, катары и т. д. Эти учения пытались с самого начала просочиться и в христианство, искажая и Личность Спасителя и Его религиозное дело. Церковь лишь самой напряженной борьбой отбилась от всех этих лжеучений, но они не исчезли и не прекратили своих попыток пробраться в Церковь или разложить ее. Это тянется через всю историю христианства до сей поры, причем все эти лжеучения разнообразно трансформируются, но действуют по той же системе тайных обществ с различными степенями эзотерических посвященных. Папюс совершенно верно, в общем, определяет общий исторический фон борьбы.
"Борьба между братствами посвящения и католичеством, - говорит он, - происходит с самого начала его основания". "С одной стороны, мы имеем католическую церковь (то есть вообще Церковь христианскую), с другой - возмущение всех обществ посвящения (эзотерических), всех иудейских братств (это тоже для воскресения христианства?), всех изотерических центров" (Эзотерические беседы. "Изида", 1913. № 8).
Это совершенно справедливо. Так именно и шла, и продолжается борьба против христианства. Эта борьба против действительного Божественного Откровения и им указанных целей жизни созидает противоположение Царства человеческого измышления и хотения Царству Божиему. Под прикрытием "тайны" учения в разных степенях посвящения в этой борьбе подрывается сначала авторитет Церкви, затем в ряды нарастающих отрицаний дело доводится до формулы нынешнего масонства - о жизни, верованиях и строе чисто "гуманитарных", построенных исключительно на человеческой мысли, с отбросом всякого Божественного Откровения. Причем в крайних проявлениях "тайного учения" несколько раз показывался и сатанизм, идея Царства уже не человеческого, а сатаны, сознанного, как сила, превышающая человеческую.
Издания:
- М.: "Москва" 1997. - 592 с. ISBN 5-89097-004-6
- "Айрис - пресс", 2004 г.-688 стр. ISBN: 5-8112-0622-4 ;ISBN13: 978-5-8112-0622-3
- "ФондИВ", 2007 г - 808 стр. ISBN 978-5-91399-002-0 (с приложением, значительно дополняющим предыдущие издания)
Книга выдающегося русского мыслителя Льва Александровича Тихомирова (1852-1923) уникальна по своему содержанию. Впервые человеческая история проанализирована в полном объеме и с религиозной точки зрения, включая последние эсхатологические времена.В книге показано возникновение и логическое развитие в человеческих обществах религиозных движений, взаимная связь и преемственность религиозных идей разных времен, которые то исчезают с исторической сцены, то появляются вновь, надевая новые личины. Написанная в 1913-1918 годах книгу Л А. Тихомирова издали впервые. Она значительно дополняет наше знание о нем как философе и историке религии.
Тихомиров, Лев Александрович - со второй половины 70-х годов принимал участие в революционном движении (учась в Московском университете, подпал под влияние антирусского подполья).Член кружка "чайковцев", "Земли и воли", Исполкома "Народной воли", редактор народовольческих изданий, с 1882 представитель Исполкома за границей В 1883 г. эмигрировал за границу и в 1885 - 1888 году был редактором "Вестника Народной Воли" и издал книгу "La Russie politique et sociale". В 1888 г. отрекся от левого изврата,окончательно поняв преступный, антинародный характер своих “соратников”, ненавидевших историческую Россию, ее православную веру и традиционные устои, порвав с вспучившейся грязью, напечатал брошюру: "Почему я перестал быть революционером" и получил разрешение царя вернуться в Россию, чтобы искупить свои грехи перед русским народом.
На родине Тихомиров становится ведущим сотрудником “Московских Ведомостей” и “Русского Обозрения”. Важнейшие из статей он выпускает отдельными изданиями: “Начала и концы”, “Духовенство и общество в современном религиозном движении”, “Конституционалисты в эпоху 1881 года”, “Демократия либеральная и социальная”, “Единоличная власть, как принцип государственного строения”, “Знамение времени. Носитель идеала”, “Земля и фабрика” и т. п. В 1905 он выпускает свой основной труд - “Монархическая Государственность”, где разрабатывает схему реформ системы монархии ().
Из письмаТихомирова к Е.И.В. Александру III :
“Чрезвычайную пользу... я извлек из личного наблюдения республиканских порядков и практики политических партий. Нетрудно было видеть, что Самодержавие народа, о котором я когда-то мечтал, есть в действительности совершенная ложь и может служить лишь средством для тех, кто более искушен в одурачивании толпы. Я увидел, как невероятно трудно восстановить или воссоздать государственную власть, однажды потрясенную и попавшую в руки честолюбцев. Развращающее влияние политиканства, разжигающего инстинкты, само бросалось в глаза. Все это осветило для меня мое прошлое, мой горький опыт и мои размышления и придало смелости подвергнуть строгому пересмотру пресловутые идеи Французской революции. Одну за другой я их судил и осуждал. И понял, наконец, что развитие народов, как всего живущего, совершается лишь органически, на тех основах, на которых они исторически сложились и выросли, и что поэтому здоровое развитие может быть только мирным и национальным...
Таким путем я пришел к власти и благородству наших исторических судеб, совместивших духовную свободу с незыблемым авторитетом власти, поднятой превыше всяческих алчных стремлений честолюбцев. Я понял, какое драгоценное сокровище для народа, какое незаменимое орудие его благосостояния и совершенствования составляет верховная власть с веками укрепленным авторитетом”.
Из главы: "Эмансипация евреев" книги "Религиозно-философские основы истории"
В историческом процессе, приведшем к миросозерцанию, создавшему современное государство и его право, сложилась очень своеобразная коалиция элементов чисто христианских, ратовавших за чистоту христианской идеи, элементов еретических, чуждых христианству и, наконец. элементов антихристианских и ему враждебных. Эта коалиция ратовала против Государства и Церкви, как они сложились в Средние века и в конце концов подорвала эти учреждения и их взаимоотношения.
Обрисовать всю сложность процесса, в котором это совершалось, едва ли в полноте доступно человеческим силам, не руководимым пророческим прозрением. Но некоторые составные элементы этого процесса видны достаточно ясно.
Прежде всего, в истории самого христианства обнаружилось противоречие между христианской верой, христианским учением, с одной стороны, и церковной практикой - с другой.
Сама по себе вера христианская и христианское учение воспитывают уважение к человеческой личности, к ее высокому достоинству, к ее свободному отношению к Богу, Который никого не спасет насильственно. Занимаясь воспитанием духа человеческого, а не построением государства или общества, христианская идея, однако, своим наставлением отдельным людям вносила в общество и государство то, что впоследствии, в нехристианской терминологии, получило название естественных прав человека. “Естественных прав” в христианстве нет, но есть права Божественные, те права, которые вытекают из отношений к Богу и необходимы человеку в его религиозной жизни. Как требуемые Свыше, эти права - не уничтожимы человеческими законами, а должны лежать в основе государственного закона. Это уничтожает в христианстве идею государственного абсолютизма и дает личности права незыблемые. Этими правами не создастся демократический эгалитаризм, по предрешается известная сумма государственных прав личности и их обеспеченность. С другой стороны, христианским воззрением на власть государственную как на Божественное служение предрешается ответственность власти и обязательность для нее действия сообразно Божественной справедливости.
Этим общим духом своим христианство, хотя непосредственно и не занимается построением государств, влияло на их облагорожение. приводило к смягчению нравов, к улучшенному строению государственной организации. И какова бы ни была практика церковной иерархии - это учение все же слышалось, всюду воспитывало людей в своем духе. Между тем практика общественных отношений создана была совсем не по учению христианскому, а но условиям бытовым и политическим, возникшим при захвате Востока и Запада варварскими ордами, которые упрочивались на захваченных ими местах старого классического мира. Да и самый классический мир был глубоко языческим, а в низших слоях населения таким же варварским, как и нахлынувшие на него орды.
Церковь должна была работать в тех условиях, какие себе устраивают люди, сообразно их развитию, правам, условиям экономическим и т. д. Ее дело - выработка духа христианского и формы жизни или степени культуры народов - не изменяет ее существенной задачи, ибо человек есть человек всегда, и Бог ставит ему Свои задачи при всяких условиях. Таким образом, христианство не могло не допустить такого сложения человеческого общества, какое соответствовало междучеловеческим отношениям и развитию людей данного времени. В этом Церковь ничего не погрешила и своей работой, сама собой, подготовляла всяческое, в том числе социально-политическое, улучшение быта людей. Но руководители Церкви впадали в грех, когда внутренне подчинялись этому строю, и даже начинали переносить его особенности на организацию самой Церкви. Но в истории было худшее. Ее руководители сами вошли в мирские интересы, усваивали себе государственные способы действия, становились государственными правителями - до того, что предпринимали войны, поглощались политическими комбинациями. Это не только извращало действие Церкви, по неизбежно вводило в ряды ее деятелей таких людей, которые с христианской точки зрения были недостойны даже звания “оглашённого”, а в конце концов стали подбираться и совсем неверующие и смотрящие на свое церковное служение только с точки зрения наживы и удобств материальной жизни. Что такое в конце концов представляли целый ряд Пап - общеизвестно.
Достаточно сказать, что возможен был Папа Александр VI Борджия, который, как выражается Шлоссер , “обессмертил себя безбожными и бесчеловечными принципами, неслыханным развратом, а его многочисленные дети прославились убийствами, грабежами, развратом и кровосмешением” [Шлоссер. Всемирная история. Т. IV. С. 270-284].
У Папы Александра VI был ряд любовниц. Напрасно гремел против него Саванаролла . Ни Папа, ни его “прекрасная Джулия” не обращали на него внимания. На всех церковных празднествах Джулия являлась как законная жена Папы, и когда у нее родился сын, Папа тотчас же признал его, как признал и прочих детей. Его сын - Цезарь Борджия известен братоубийством.
Дочь Папы Лукреция поссорилась с мужем из-за своей любовной связи с родными братьями. Конечно, Александры Борджия не часты в человеческом роде, но неверие, разврат, эксплуатация религии для набивания карманов позорили римско-католическую иерархию слишком часто. Самый протестантизм возник из-за бесстыднейшего применения индульгенций, возмущавших целые массы сколько-нибудь религиозно развитых людей.
Конечно, искренние христиане оскорблялись такими явлениями и протестовали. Пример - Саванаролла, которого Александр Борджия в конце концов замучил пытками и сжег на костре как якобы еретика. Впрочем, у людей протестующих и стремящихся к истинно христианской жизни очень часто и развивались постепенно еретические мысли, что естественно при разрыве с Церковью, но в исходном пункте - это были обыкновенно чистые христиане. Другие христиане, не выходя на бесполезную явную борьбу, уединялись в тайные общества, надеясь жить в чистой среде и постепенно готовить реформу церковной практики. Отъединение от Церкви, однако, хотя и не явное, и им не прошло даром. К этим обществам легко могли присоединяться и еретики, и враги христианства, скрывающие эту вражду на почве критики действительно возмутительных порядков. Со всеми этими протестующими элементами охотно сходились и евреи, которым легко было постепенно извращать первоначальное христианское настроение участников. Евреи легко дружили с еретиками. О влиянии евреев на альбигойские секты уже выше упоминалось. Если они не могли входить в ряды гуситов, то католики во время гуситских войн, конечно не без оснований, обвиняли евреев в тайном снабжении гуситов деньгами и оружием [Г. Грец. История евреев. Т. IX. С. 107.].
В таких союзах против общего врага нет ничего удивительного, хотя бы у каждого из союзников были при этом свои особые цели.
Точно так же евреи помогали Нидерландам в борьбе с католицизмом. В Англии, откуда несколько сот лет евреи были безусловно изгнаны, они получили право жительства от Кромвеля - еретика и бунтовщика.
В этих союзах, когда христиане протестовали собственно против действий римско-католической иерархии, враги христианства переносили обвинение на самое христианство , как делают и до сих пор. И теперь Грец словно нарочно превозносит похвалами личность Виценто Ферра, горячего сторонника насильственных крещений евреев, чтобы сказать: “Такая гниль коренилась не в людях - носителях христианской религии, а в самом учении ” [Там же. Т. IX. С. 88]. Но это именно и есть ложь. “Гниль” коренилась в людях и в общем культурном состоянии. Христианское же учение - единственное из всех, которое никогда не уполномочивало на религиозные насилия.
Насильственные действия, послужившие таким удобным предлогом для осуждения христианства, лежат на ответственности именно людей и культуры. Но в этом отношении хулители христианства должны бы оборотиться прежде всего на себя. О нетерпимости еврейства и страшных жестокостях евреев в отношении христиан мы уже достаточно рассказывали раньше. Лютер, восставший против насилий папизма, тоже был ничем не лучше инквизиторов.
Лютер писал по поводу сектантов Мюнцера:
“Бейте всех без разбора. Бог разберет своих. Что касается до милосердия относительно крестьян (коммунистических еретиков), то невиновных, которые найдутся среди них, Бог, разумеется, спасет и сохранит, как Лота и Иеремию. Кого он не спасет, тот, значит, виновен. хотя бы тем, что молчал или одобрял. Мудрец говорит: мужику - овсяная солома. Они безрассудны и не слушают слов, стало быть, им нужна virga, нужны ружья, и поделом. Мы должны молиться о них, чтобы они послушались, если же не послушаются, то сострадание не поможет. Влепите в них пули, иначе будет плохо” [Шлоссер. Указ. соч. Т. IV. С. 455].
Впрочем, “мужики” Мюнцера, конечно, действовали как звери, и с практической точки зрения Лютер был вполне прав, что тут являлась дилемма: либо погибнуть самому, либо перебить врагов. О свирепых разбоях альбигойцев мы писали раньше. Вообще, все эти взаимные гонения, весь разгул кровопролития и огня воздвигались на борьбе не религиозной по существу, а на социальной, экономической, политической и, так сказать, партийной: за то, кто будет командовать с получением всех от этого проистекающих выгод.
Есть религии, по существу уполномочивающие на насилие: таков ислам, таково же и новозаветное еврейство, имеющее в виду земное господство.
Но христианство по существу ~ против всего такого, и если в христианском мире являлись насилия, то в противоречие с религиозным учением, вследствие чего и могли служить более всего на пользу врагам христианства.
Очень рано мы видим появление протеста против того обмирщения веры, какое развило римское папство. Этот протест проявлялся и в ересях, и в корпорациях (как у каменщиков - масонов, тогда еще профессиональных), и в разных тайных обществах, особенно наполнивших XVI век.
Выставлял прямым своим предметом различные научные интересы и не пренебрегавшие ими, эти общества неизменно имели целью также выработку правильного устройства общества человеческого. На этой почве развивались учения социологические и государственно-правовые.
В них подрывался шаг за шагом феодальный строй, гражданская неравноправность, вырабатывалась идея о том, что гражданское общество не должно быть воздвигаемо на почве религиозной и что государственные права должны принадлежать всем без различия исповеданий. Эти общества были предшественниками нынешнего франк-масонства или, точнее, были первыми проявлениями его.
И замечательно, что идея отрицания связи между религией и государством была поддерживаема евреями, теми самыми евреями, которые для себя объявляют, что у них вера не отделена от гражданственности. Для евреев эти общества были боевым орудием, которым разрушалось государство, связанное с Церковью.
Римский католицизм несет на себе значительную долю ответственности за то, что мысль, направившаяся совершенно разумно к разработке конституционных вопросов, повела их в таком “логическом направлении” и не задалась вопросом о том, нет ли рациональной связи между строем жизни религиозной и строем жизни общественно-государственной, связи, которую требовалось лишь понять и правильно истолковать для того, чтобы общество и государство были построены без тех дефектов, какие были в старом государстве, и в другом виде оказались при устранении религии из вопросов государственности? Как бы то ни было, мысль работала в таком направлении и принимала отвлеченно “освободительный” характер, неизбежно разрушительный, как все чисто теоретические построения.
Наступила, наконец, эпоха применения этих идей, и если в Англии и в Америке они не были применены во всем своем радикализме, то французы - наиболее прямолинейные - начали свою революцию в качестве не только отрицателей римско-католической Церкви, но и вообще религии.
Права человека и гражданина были установлены не только без Бога, но и без какой-либо истории, совсем заново выведены из отвлеченных понятий о человеке. Разумеется, в этом построении права человека были освобождены от всякой связи с его вероисповеданием... за исключением прав верующих католиков, ибо в кульминационный пункт революции римско-католическая религия была совсем запрещена.
Для еврейства же открылась новая эра. “Свобода не досталась французским евреям даром, - замечает Грец, - напротив, они и сами делали усилия, чтобы сбросить с себя тяжелое иго [Г. Грец. История евреев. Т. XII. С. 163].
Наиболее замечателен из еврейских апологетов был Серф Бер, именовавшийся Герц Мендельгеймом. Но Грец умалчивает о несравненно более важном действии евреев через масонские ложи и, может быть. еще более могущественном всемирном их действии. Моисей Мендельсон, живший в Берлине, был вдохновителем Мирабо, который и возвысил за евреев свой голос. Это было поважнее агитации Серф Бера. Но Мирабо был не один.
Когда разгорелась революция, католицизм подвергся систематическому гонению, которое дошло до апогея при Робеспьере. Конвент издал декрет, который уничтожал “католический культ ” и заменял его “культом Разума”. 2300 католических церквей были при этом обращены в “Храмы Разума”.
В местных коммунах отдельные кучки особенно рьяных якобинцев, не посвященных в высшую политику, врывались иногда в синагоги, уничтожая Тору и книги, но лишь к 1794 году революционно-атеистическая логика заставила наконец и сверху поставить вопрос об уничтожении не одного католицизма, а также еврейства.
Тут, однако, евреев выручил 9 Термидора 1794 года. Робеспьер пал и казнен. Восторжествовали умеренные элементы. Вопрос о запрещении еврейства сам собой упразднился, а Конституция III года Республики дала евреям равноправие .
Из всего хода событий видно, какую могущественную поддержку успели себе они подготовить в революционной Франции. Крушение постигло христианские алтари и королевский трон, но евреев отстояли - то молчанием, то низвержением “тирана” (Робеспьера) - и привели к эмансипации,
Это была заря еврейской так называемой свободы. Постепенно она стала распространяться по другим странам, разносимая революционными штыками и картечью. Не сразу все это делалось, но так называемая эмансипация евреев была поставлена на всю мощь “современной” государственности, так что практическое осуществление равноправия было для разных стран лишь вопросом времени.
При этой эмансипации евреи приобрели, однако, более чем равноправность: они стали привилегированным сословием или нацией, так как, получая все права граждан каждой страны, они всюду сохранили свою религиозную общину, которая, по существу, есть гражданская.
Основная идея революционного государственного строения требовала, чтобы в государстве не было никаких частных обществ или союзов. Корпорации ремесленные, когда-то подорвавшие евреев, были уничтожены во Франции, и рабочие не могли в течение нескольких десятков лет добиться права на профессиональные союзы. Но община евреев была сохранена.
Правда, Наполеон побаивался евреев. Однако он в 1806 году собрал еврейский Синедрион, со всеми его принадлежностями: был на нем наси - председатель - и два главных члена - аб бет дин (то есть председатель суда) и хахам (представитель раввината). Всех членов, кроме председателя, было 71.
Синедрион должен был выработать устройство французских евреев (система Консисторий, главной и местных), которое приблизительно остается таковым и до сих пор. Эта организация имела своей официальной целью надзор над евреями, но такой надзор в действительности был лишь восстановлением особенного еврейского самоуправления.
Так складывалась “эмансипация” повсюду. Везде евреи получали местные права и сохраняли свою внутреннюю сплоченность и самопомощь. Мало того, никакие законы не могли предотвратить и международной связи еврейства.
Она иногда проявлялась даже явно, как в “Кол Изроэль Хаберим” (Alliance Israelite Universelle), хотя многие законодательства воспрещают обществам и союзам своих граждан быть в связи с иностранными. Для евреев получилось положение чрезвычайной привилегированности. Впервые за историю голусы они получили большие права, нежели местные граждане стран рассеяния. Понятно, что каковы бы ни были дальнейшие цели воскресения Израиля, страны новой культуры и государственности становятся с тех пор опорным пунктом еврейства.
